Дар оружия - Страница 55

Аргон подошел к Гвендолин и произнес всего одно слово:

«Рафи».

Гвендолин проследила за его взглядом и увидела чародея в ярко-алой мантии, который стоял на дальней стороне открытого участка, наблюдая за зрелищем. Рядом с ним находились Андроникус и МакКлауд. Рафи был самым злым существом, которого она когда-либо видела. Он вытянул две руки, излучающих ярко-алый свет, в сторону Тора. Этот свет обволакивал молодого человека. Внезапно все обрело смысл. Тор находился под влиянием темной магии этого чародея.

Аргон бесстрашно вышел вперед на открытый участок и вытянул ладонь в сторону Рафи.

Через поляну пролетел голубой свет. Обернувшись, Рафи увидел Аргона и его лицо исказилось от страха. Он казался потрясенным и растерянным.

«Аргон», – мрачно произнес Рафи. – «Это невозможно».

Они оба вышли вперед на поляну, направившись друг к другу. Каждый из них держал ладонь вытянутой, направляя ее в соперника, пока они приближались.

Это было настоящее зрелище: два чародея, два титана, противостоящие друг другу, как две столкнувшиеся горы. Это было монументальное сражение. Руки и Аргона, и Рафи тряслись. Каждый из них хмурился, хватая ртом воздух. Они упали на колени, наполняя друг друга другим светом.

В конце концов, Аргон издал боевой клич и высоко поднял руки, и вдруг Рафи поднялся высоко в воздух. Аргон взмахнул двумя руками и Рафи пролетел в воздухе сотню футов, исчезнув где-то на горизонте.

Аргон упал от напряжения.

На мгновение Тор замер во время своего сражения с Эреком. Он стоял растерянным, словно чары на него больше не действовали. Тор смотрел на Эрека затуманенными глазами.

Осознав, что произошло, Эрек тоже остановился. Он стоял, тяжело дыша, с опаской вытянув меч.

«Торгрин, это я, Эрек», – сказал он. – «Опусти свой меч. Еще не поздно».

«ТОРНИКУС!» – крикнул Андроникус, сделав шаг вперед. – «Ты – мой сын! ТЫ – МОЙ СЫН!» – кричал он.

Глаза Тора снова затуманились и он вдруг бросился в борьбу, сражаясь с Эреком с двойной силой и скоростью.

Они обменивались ударами, и вскоре Эрек споткнулся, упав на одно колено.

Тор продолжать наносить ему удары с такой яростью, что разрубил меч Эрека пополам. Затем он выбил щит из руки рыцаря.

Тор стоял над Эреком с демоническим взглядом в глазах. Он тяжело дышал, выбирая кровь со рта, и поднял свой меч, чтобы вонзить его в Эрека.

Гвендолин больше не могла смотреть на это.

Она бросилась вперед, на поляну, и побежала между Тором и Эреком.

«Торгрин!» – крикнула она со слезами на глазах. – «Это я. Гвендолин!»

Она стояла всего в футе от него и плакала, слезы катились по ее щекам. Ее переполнял миллион эмоций.

Все присутствующие на поле боя остановились и посмотрели на них.

Тор стоял с высоко поднятым вверх мечом и смотрел на нее. Его глаза не были теми глазами, которые она знала и любила. Он казался потерянным для нее, потерянным в другом мире, в другом месте, в другом времени. Стоя здесь, впервые в жизни Гвен боялась его.

«Торгрин?» – неуверенно спросила она.

Тор скривился и подальше отстранил свой меч.

Внезапно вперед бросился Крон, зарычав. Он встал между Тором и Гвен. Леопард рычал на Тора, словно тот был незнакомцем. Гвендолин с трудом верила своим глазам: она никогда не видела, чтобы Крон рычал на Тора. Ее дурное предчувствие усилилось.

«Тор, это я», – испытывая страх, умоляла Гвен. – «Гвендолин. Твоя любовь».

Тор моргнул, но его глаза по-прежнему были пустыми и растерянными.

Гвен молилась о том, чтобы Тор вернулся к ней, чтобы он опустил свой меч. Казалось, что он может это сделать.

Но внезапно он нахмурился и снова поднял меч, и Гвен поняла, что через мгновение она умрет от его руки.

Ее последней мыслью до удара было то, что она и не хотела бы умирать другой смертью в этом мире.

Глава тридцать третья

Микоплес раскачивалась во все стороны на корабле, когда огромные волны разбивались о палубу, перебрасывая ее с одной стороны палубы на другую, ударяя ее о поручни. Звук разбивающихся волн был оглушающим. Она изо всех сил пыталась разорвать когтями сеть, но материал Акрона оставался нерушимым.

По крайней мере, лодка вышла из-под контроля. Огромные волны разбивались об нее, покачивая ее в море. Буря, которую она вызвала, была такой сильной, что она даже об этом и не мечтала. Корабль застрял в приливах и приближался к Острову Туманов. Микоплес видела его на горизонте.

Солдаты Империи кричали, пытаясь получить контроль над кораблем. Но они не могли. Некоторые из них соскользнули прямо с палубы, закричав, когда они погрузились в глубины пенящегося моря, в яростные красные воды моря крови. На поверхности воды появилось несколько монстров, проглотивших воинов целиком.

Лодка вошла в разбивающиеся волны, приблизившись к берегу Острова Тумана, состоящий из зазубренных скал и узкой песчаной полосы. Люди Империи отчаянно пытались управлять кораблем, чтобы избежать скал. Каким-то образом им удалось направить корабль вправо, и они выплыли одной огромной последней волной на песчаный берег.

Это было неудачей для Микоплес. Она хотела, чтобы они разбились о скалы, хотела, чтобы корабль был сокрушен. Теперь же корабль, хотя и перевернулся на одну сторону и погрузился в песок, был цел, как и половина солдат Империи вместе с ним.

Когда они прибились к берегу, Микоплес, скованная цепью, вылетела из корабля прямо на песок. Это было большое падение, причинившее ей боль, и она отчаянно пыталась освободиться. Тем не менее, несмотря на все ее усилия, Акрон удерживал ее на месте.

Солдаты Империи, объединившись, спрыгнули с корабля на берег. Казалось, что они намеревались не только спасти свои жизни, но и помучить ее. Несколько солдат выпрыгнули с длинными копьями в руках и побежали к ней. Они начали наносить ей удары через сеть, причиняя ей боль. Даже несмотря на завывающую бурю, даже несмотря на то, что их смыло на берег, они по-прежнему не могли остановить свои издевательства над ней. План Микоплес сработал только наполовину: она все еще оставалась их пленницей. Она увидела, что к ней приближается все большее количество копий, и поняла, что они винят во всем ее. Она понимала, что скоро будет мертва.